Вернуться в осень. Книга вторая - Страница 39

Гуляна оперлась обеими руками о плиту, опустила голову и неподвижно замерла – волосы рассыпались по плечам и закрыли лицо. Сергей молча ждал. Она стояла так некоторое время, потом вздохнула и выпрямилась…

– Садись за стол, – голос был почти ровный. – Уже все готово…

…Через пятнадцать минут Лара с Аникой, умолотив обед на пятнадцать человек и вылизав тарелки, и только чудом по дороге не заглянув в кладовую, – уверенно посапывали в своих комнатах. А Гуляна долго рассказывала за столом Сергею о своей жизни…

Об Ишемире, о судьбе – почти в затворе, потому что весь Ишемир не поддерживал с ними знакомства. О скорби и бедах, о горе и тоске, о боли и слезах… О добрых Олди, переживающих одиночество еше больше нее. О долгих годах, в которых не было даже проблеска самого обычного женского счастья. О мучениях издерганного сердца, о тяжести и терпении. О Гука и Люка, по-детски не понимающих – почему с ними не играют ребята из города, а только обзываются и кричат… О маленьких праздниках, которые они устраивали себе только сами, о ферме, и работе – которой можно хоть чуть заглушить крик пропавшей надежды. И о снах. И мечтах… Ведь главная боль – не в отчуждении. Самая крепкая боль – в потерянном сыне и муже… Многое из это он знал и видел сам. Но он задел ее больную струну, и наружу пошло так долго сдерживаемое горе. Ей надо было выговориться…

А потом рассказывал он. Про Нивера. О своей встрече, перемене и разговорах… О том, как тот прикрыл грудью одного лорда и прекрасную девушку. О том – как навсегда отказался от гордости и самолюбия, о преданности и слезах. Путался, забывался, и перескакивал с одного на другое – он не хотел загружать небылицами про замки, принцессу и себя. Но ей и не надо было другое. Любящее женское сердечко вздрагивало, как губка впитывая переживания и крохи – лучшие крохи, которые она слышала в своей жизни…

А потом в гостиницу ворвался взмыленный Габ с Эхартом, и началось маленькое безумие. Аника с Ларой были насильно подняты с постелей, с помощью звона бутылок натурального Ангорского рома, и в доме, целый год не видевшем веселья, наконец-то начался настоящий праздник. Милия, заботливо укрытая пледом, наблюдала за всеми из кресла у камина, и никогда еще ее глаза не светились таким искренним счастьем…

– Как молодежь? – Сергей протянул руку – конь отпрянул, испуганно прядя ушами. – Спят еще? Но, хороший мой, не бойся…

– Как младенцы, – усмехнулся Габ. – Намаялись, видимо, за вчерашний день.

– Не буди их, ладно? – Сергей взял коня под уздцы и успокаивающе провел ладонью по морде. – Спокойно, хороший мой, я друг… Пусть выспятся. А потом позавтракают, и по домам.

Хозяин гостиницы кивнул головой и подкинул на руке небольшой мешочек – Сергей отрицательно покачал головой.

– Впереди дорога… – начал Габ.

– Не надо. Хороший, красавец совсем…

– Здесь совсем немного, – предупредил Габ.

– Да не надо, говорю! – Сергей нагнулся и проверил затяжку подпруги. – Мне хватит того, что дала Гуляна.

– И мне тоже, – Габ насильно сунул мешочек в карман Сергею. – Это же не плата, пойми, это так… Ты принес раза в два больше, чем прошлый раз. И раза в два большей концентрации и чистоты. Теперь нам хватит на все.

– Не зарекайся, хорошо? – Сергей разогнулся и похлопал коня по шее. – А то я скоро стану суеверным. Прошлый раз тоже так думали…

– Доктор объяснил, что до полной ликвидации опухоли не хватило совсем немного, – Габ развел руками. – А потом она начала прогрессировать, и ее уже трудно было остановить…

– Ликвидации, прогрессировать… Слова-то какие, – пробурчал Сергей. Он всегда плохо переносил похмелье. – И откуда только у вас это здесь? Где Эхарт, бродяга? Елки, голова-то как гудит… Так, а это что такое? – он нащупал в кармане, рядом с мешочком, небольшой плоский пузырек и вытащил его на свет. – Это что, эмацея? Зачем?

– Ну, мало ли что, – махнул рукой старик. – Пусть будет.

– Мало ли – что? – наморщил гудящий лоб Сергей.

– И то. Пусть будет, – упрямо повторил Габ. – Чтоб мне поспокойней было…

Сергей показательно вздохнул и промолчал, очень довольный в душе. Всегда приятно непритворное внимание и искреннее беспокойство.

– Извини, что у меня нет лошадей, – добавил старый отец. – А эти надо вернуть соседу.

– Ерунда, – отмахнулся Сергей. – В Шаридане сяду на почтовый дилижанс – мне так даже удобней.

– Ты уверен, что тебе туда надо?

– Куда? В Шаридан?

– В Ангору. К принцессе.

Сергей немного помолчал. Кто это изведал, тот знает, как трудно умалчивать, и не получать совета, особенно – когда очень нужно. Тем более от близких людей.

– Да, – совсем тихо ответил он. – Очень надо. Это, может быть, смысл моей жизни…

– Не мне тебя учить, сынок, – вздохнул хозяин гостиницы. – Я знаю, что ты далеко не тот, за кого себя выдаешь. И твоя связь с дочерью короля это показала наглядно…

– …Да нет, Габ, – перебил Сергей. – Это совсем не то, что вы подумали, я не из знати, я из простых…

– …Но мы полюбили тебя, – продолжил старый отец. – Как сына и брата. И нам тебя теперь не хватает.

– Габ, я…

– …И я хочу, чтобы ты знал – чтобы там не случилось, у тебя с этой принцессой… У тебя всегда есть дом. Где тебя ждут.

– Спасибо, – искренне сказал Сергей и нахмурился, ненадолго задумавшись. Потом пристально посмотрел в глаза старику: – В чем дело, Габ? Что произошло?

– Что произошло?

– Что вам такого сделала Эния? – его взгляд стал тревожным. – Я уже второй раз слышу упоминание о ней с непонятной окраской.