Вернуться в осень. Книга вторая - Страница 11

Он устал, да и тяжело после воодушевления надежды переживать скорбь утраты, но все же с тихим любопытством повертел головой по сторонам. Все-таки город – совсем чужой город, и деревья чужие, и люди чужие, и дома… Одни – каменные, другие – деревянные, третьи – каменно-деревянные, – такие встречались чаще. Грязь и мусор под ногами, и остатки кирпичей – улочка когда-то была даже мощеной, но теперь брусчатка выкрошилась, и только местами поблескивали ровные зернистые участки. Кое-где из окон пробивался тусклый свет, иногда доносились приглушенные разговоры, тихие мужские и женские, и редкие детские голоса – стекла были совсем тонкими, и вряд ли защищали от шума. Кто-то где-то негромко смеялся, кто-то ругался, кто-то обещал и кто-то просил – жизнь текла каким-то своим, известным только этим местам чередом. Слева проплыл ветхий покосившийся забор, с черными пятнами деревьев за ним, справа – небольшой магазинчик с облупившимися колоннами и зарешеченными окнами. Впереди показался перекресток – в сторону убегал переулок, похожий на мини-бульвар, с несколькими сухими деревцами. Иногда попадались прохожие – на Сергея никто не обращал внимания. Фонарных столбов на улице не было, и уже порядком сгустившуюся ночную темень разгоняли только редкие неяркие светильники у подъездов, очень похожие на почти забытые керосиновые лампы.

Сергей остановился у одного из них и задумчиво провел пальцем по закопченному стеклу и круглому донышку, потом понюхал палец. Да, это действительно напоминает керосин, по крайней мере – что-то похожее. Значит, здесь давно перерабатывают нефть…

Он толкнул дверь и вошел в полутемный подъезд. Неосвещенный узкий коридор по бокам, у стены – облезлый диван, напротив входной двери – высветленные деревянные ступени на следующий этаж. Сверху доносился чей-то плач и тихая ругань. Что-то вроде многоквартирного дома. Сергей начал подниматься наверх – заскрипели под ногами, явно уставшие за долгую жизнь, ступени.

«…Объяснял, я тебе тридцать три раза объяснял», – приблизились голоса чьей-то ссоры. – Кто еще, как не твой повернутый папаша, может вытворять все, что…» «А мне не надо объяснять, – тихие женские всхлипы в ответ. – Не тридцать раз, ни сколько… Если бы тебе хоть пальчик мудрости отца, то…» «…То я бы лучше сразу кинулся из окна, – перекрывала мужская злость. – Или упал бы в ноги ургам – вздерните меня, идиота, я обожаю кротов…»

Сергей вздохнул – второй этаж не удивил ничем новым. Такой же темный коридор – голоса доносились откуда-то справа. Он сощурился, чтобы хоть что-то разглядеть в темноте, и двинулся влево, держась за стену рукой. Первая дверь, напротив вторая, дальше еще одна…

«…Как ты можешь, – голоса немного отдалились. – Тебе-то что сделал плохого?..» «…Скажешь, ничего? Да, ничего? Да он бы, если бы захотел…»

Третья дверь от легкого толчка раскрылась – Сергей непроизвольно отпрянул назад. Глаза немного привыкли к темноте – из темного провала входа не доносилось ни звука. Он медленно двинулся вперед.

Внутри было немного светлее – из окна проникал слабенький отблеск подъездной лампы. Сергей осмотрелся и немного перевел дух. Старая полуразвалившаяся мебель, окна без занавесок, продавленный диван в главной комнате, куча какого-то ветхого тряпья поверх кровати в другой, поменьше, и ржавый рукомойник без воды в третьей – совсем маленькой. Квартира была явно не жилая, следовательно – можно хоть немного успокоиться и отдохнуть. И то слава Богу…

Сергей скинул промокшие ботинки и улегся на диван – сразу запахло пылью. Ладно, что делать… К «удобствам» придется теперь привыкать. Лишь бы только не оказалось каких-нибудь блох, или вшей… Он осторожно, чтобы не поднимать пыль, похлопал по карманам, достал сигарету и закурил – в неровном отблеске из окна повисло прозрачное облачко. Хоть что-то, домашнее…

Он попробовал собрать голодные и уставшие за день мысли – где оказался, что делать? «Мало информации, – вздохнув, ответил самому себе. – Нужно время…» И мысли были слишком голодные, и слишком уставшие, чтобы преобразоваться в нормальный анализ, или конкретные образы… Странный город, какой-то мрачный и ветшающий… Без импульса к жизни. И окруженный колючей проволокой. «Пш-шел, крот…», – вспомнился, почему-то, толчок охранника…

…Он проснулся под утро от того, что замерз. Поднял голову и пробежался взглядом по стенам – батареями и отоплением здесь, понятно, и не пахло. За окном быстро светало. Он поднялся и принес кучу тряпья из соседней комнаты, и хоть как-то укрылся – как ни странно, но это помогло согреться. Но заснуть снова уже не удалось. И он долго лежал, безучастно разглядывая тяжелое небо за окном…

Внушение… Как же. Вот тебе и внушение. Вот он – потолок над головой, улица за окном, деревья, дома… И люди. Все это – не наша земля. Все это – другой, чужой мир. Параллельный или другой системы – какая разница? Просто – другой, совсем другой.

«Ну и что, – спокойно спросил он у самого себя. – И что из этого? Может, это для тебя новость? Да нет, в общем-то…

Тогда, может, хватит хныкать? Хватит буравить окно тяжелым взглядом? Хватит выть и, наконец-то, успокоиться? Ведь сейчас твое положение раз в пятьсот лучше, чем было вчера. Ибо ты понял – они существуют, они существуют – эти чужие земли. Значит, существует и Шеол. А если он существует… Тогда существует и вероятность того, что я увижу его вновь. Да поможет мне Бог…»

Часа через два он вылез из-под вороха тряпья, потянулся – звучно хрустнув пальцами, и сунул ноги в совсем непросохшие за ночь ботинки. Нужно приниматься за дело. И для начала – хотя бы просто осмотреться на месте. Он выглянул в окно.